Очень поучительная история.
Дети диктатора.
В 1966 году Николае Чаушеску запретил в Румынии аборты, объявив, что «эмбрионы — собственность общества». Всех граждан, отказывавшихся заводить детей, в социалистической Румынии называли дезертирами и предателями, не уважающими интересы страны.
Женщин по месту работы посещали представители госорганов (их издевательски прозвали «менструальной полицией») и делали обязательные тесты на беременность с последующими взысканиями для тех, кто слишком долго не был на сносях. Например, таких женщин обязывали платить т. н. «налог на целибат».
Смысл у «декрета 770» был экономический: Чаушеску рассчитывал нарастить темпы экономического роста, искусственно подняв рождаемость в стране. Одновременно с запретом на аборты с полок магазинов исчезли средства контрацепции — достать их могли только образованные обеспеченные горожанки, причем на черном рынке. Экономический рост шел с неизбежными издержками: на исходе детородной двадцатилетки «лишних» детей начали сдавать в приюты, где их заражали СПИДом или другими смертельными болезнями. Иногда продавали в рабство.
До запрета на аборты дети в румынских семьях рождались лишь в одном случае из пяти, все остальные беременности прерывались.
Меры, принятые Чаушеску, действительно имели успех: в первый год после запрета абортов рождаемость выросла в два раза. Правда, впоследствии исследования показали, что дети, рожденные в 1967 году, во всех отношениях были менее успешными, чем дети, рожденные в 1966-м, всего за год до запрета абортов.
«Декрецеи» (так в Румынии назывались дети, рожденные в период запрета на аборты) хуже учились в школе, имели проблемы с поиском работы (устраивались на плохую или вообще оставались безработными) и к тому же имели более высокие шансы, скажем так, приобщения к криминальным кругам. В общем, тут ничего удивительного: то, что запрет на аборты оборачивается ростом преступности в некоторой временной перспективе, — известный факт.
16 декабря 1989 года тысячи граждан вышли на улицы Тимишоары, при расстреле демонстрации погибли десятки человек. Среди протестующих, пишут Левитт и Дубнер, было много студентов и тинейджеров. Беглое гугление показывает, что восстание в Тимишоаре действительно было восстанием молодых и злых: они стояли в первых рядах демонстраций, шли на танки и под пули, срывали со зданий коммунистические флаги и обещали умереть, чтобы стать свободными.
Авторы «Фрикономики» приводят воспоминания одного из лидеров оппозиции (его имени в книге нет, но упоминается, что речь идет о 41-летнем профессоре), который признавался, что выйти на улицу его заставила собственная 13-летняя дочь. «Интереснее всего то, что не бояться нас научили наши собственные дети, многим из которых тогда было 13—20 лет», — говорил он позднее.
Молодые люди были и в толпе в Бухаресте, когда Чаушеску через несколько дней после Тимишоары решил выступить с речью перед гражданами. Предполагалось, что на площади будут только его сторонники, однако, едва диктатор начал говорить, из толпы послышались выкрики «Долой убийц!», «Крыса!» и «Тимишоара!» В тот день Чаушеску ушел с балкончика, откуда он обращался к гражданам, а меньше чем через неделю уже пытался бежать из страны. 25 декабря его расстреляли.
Авторы «Фрикономики» подчеркивают, что Чаушеску был единственным из лидеров социалистических стран, вместе с властью лишившихся жизни. «Не стоит упускать из вида и то, что смерть Чаушеску во многом была приближена молодыми румынами, многие из которых, если бы не запрет на аборты, вообще не должны были бы родиться», — добавляют авторы книги. Объяснение у этого простое: нежеланными детьми никто особо не занимался, у них не развивалось представлений об иерархии в обществе и о необходимости подчиняться представителям власти. Кроме того, они жили в плохих экономических условиях и не имели никаких перспектив в жизни. Выросло целое поколение детей, которым вообще нечего было терять.
Можно, конечно, не верить в историю о том, как Чаушеску прикончили дети, которых не должно было родиться, если бы не запрет на аборты, но мне лично эта история ужасно нравится.
Совсем не могу выкинуть ее из головы — с тех пор, как Владимир Путин подписал «закон Димы Яковлева».
